Сергей Мирошниченко: «Без центров документального кино не создать летопись страны»

Сергей Мирошниченко. Фото: KREMLIN.RU

В этом году один из самых знаменитых вузов страны – ВГИК им. С.А. Герасимова отметил 100-летие. По этому случаю с его знаменитыми выпускниками встретился Президент России Владимир Путин . Помимо торжественной части, глава государства провёл заседание, на котором представители отрасли поделились с ним своими соображениями о развитии отечественной кинематографии. В мероприятии приняли участие Карен Шахназаров , Владимир Меньшов, Вадим Абдрашитов, Алексей Учитель и другие. Кроме того, рассказали о проблемах в своих сферах и три режиссёра, начинавшие карьеру на Свердловской киностудии – Владимир Хотиненко, Александр Петров и Сергей МИРОШНИЧЕНКО .

Именно документальному кино на этом заседании было уделено немало внимания – Сергей Мирошниченко руководит мастерской документального кино ВГИКа с 1998 года. И от Сергея Мирошниченко президенту поступило несколько крайне важных предложений, о которых подробнее мы побеседовали с ним самим.

– Сергей Валентинович, вы уже не в первый раз говорите о необходимости создании Фонда документального кино – по аналогии с Фондом кино (который предоставляет гранты на игровые картины). Почему важно создать новую организацию?

– Во-первых, я хочу увеличить финансирование документального кино, а во-вторых, необходимо, чтобы это финансирование перестало быть безответственным. В игровом кино сильные люди переломили ситуацию. Там точно так же был поток грантов, фильмов не было, или снимали то, что нельзя было смотреть… Но люди объединились, и появился Фонд кино. Там всё прозрачно, все обсуждают заявки. Толстой, Тельнов  – они отвечают за то, что запустили, и за то, что потом появляется или не появляется на экране. Студии, которые не сделали фильм, больше не имеют возможности получать гранты. Во многом благодаря Фонду кино появились мощные лидеры – Роднянский, Сельянов, Верещагин  – люди, способные делать большое серьёзное кино. У нас появились победы в Каннах, появились номинанты на «Оскар»… А что в документальном кино происходит? Когда мы номинировались на «Оскар»? «Эмми» я получил уже сколько лет назад… После этого даже никаких попыток нет.

– Но гранты на документальное кино всё же присуждается советом при Министерстве культуры, вы, кстати, туда входили…

– Я ведь вышел из этой экспертизы. Вышел, потому что это была фикция, не было той самой прозрачности. Я не мог понять, влияет мой голос или нет. Потом мне стали звонить мои студенты и говорить: «Сергей Валентинович, вы участвуете в комиссии по спецпроектам, мы были там как зрители, и тому, чему дали грант – это пошло». Получается, я поддерживал эти непрофессиональные работы… И я не хочу больше за это отвечать. А Фонд кино уже привёл к результатам – появились картины «Легенда № 17» и другие. Появился потенциал нашего кино. Ведь так? Давайте и мы восстановим документальное кино.

– Ваша выпускница, а сегодня уже довольно известный режиссёр София Гевейлер тоже выступила на заседании, сказав о необходимости создания студии документального кино. О чём конкретно шла речь?

– Я уже несколько лет говорю о необходимости возвращения центров документального кино – в Сибири, на Урале, в Поволожье, на юге, в Питере и в Москве. Чтобы появились студии, какие были раньше, где будет редакция, ответственность за решения и за фильмы, которые они делают. И если эти фильмы будут некачественными, их будут лишать лицензии. Студии, на которых будет производиться 10–12 картин в год. Я сейчас вообще не говорю о своей студии ("Остров" - Прим. "ОГ"), хотя мне неоднократно говорили, что я хочу возглавлять фонды, забрать все деньги - это вранье. Ничего возглавлять не хочу. Хочу, чтобы молодое поколение работало в разумных структурах, чтобы они тратили своё здоровье, ум, талант на фильмы, а не занимались тем, чем им заниматься не нужно. 

Я смотрю очень много картин – из большого количества того, на что ежегодно выдаются гранты, качественного – с хорошим звуком, хорошим изображением – единицы. И нельзя к людям предъявить претензии, ведь грант выдаётся какому-нибудь частному лицу, у которого ни студии, ни аппаратуры, кино делается на коленке – фильмы маленькие, дешёвые, ни о чём. Они не создают большого кинообраза, деградируют до кинолюбительского уровня. Нет планирования, а без этого не создать летопись нашей страны.

Когда были пожары в Сибири, не могли найти группу документалистов, которая бы поехала туда вместе с пожарными снимать фильм. Это не мыслимо было бы в советское время. Группу искали по всей стране – чтобы были профессиональные люди, с хорошей аппаратурой, которые бы рискнули… Так специалистов нет, потому что нет больше студий. Вот я хочу эту ситуацию переломить каким-то образом. И не только я. Сегодня есть талантливые молодые люди, которые хотят снимать серьёзное кино. Чтобы его показывали по телевидению, чтобы и за границей представлять нашу страну, но они понимают, что без базовых структур, этого сделать нельзя.

– В стране ещё остался потенциал для таких студий?

– Конечно. На Урале Екатеринбург или Пермь – в зависимости от того, кто раньше среагирует, в Поволожье – Казань. В Ростове-на-Дону и в Иркутске есть филиалы ВГИКа, разве не потенциал? И куда выпускникам потом пойти, если не появится этих студий? Это не будут большие деньги, сейчас аппаратура не безумно дорогая, помещение федеральное можно найти. Мне кажется, что нужно начинать – и проверить. То, как есть сейчас, мы уже знаем. То, как было, тоже знаем. Почему нельзя молодому человеку сегодня прийти на студию, подать заявку и работать с отличными специалистами – в монтаже, сведении, цветокоррекции. Он был бы не менеджером, а режиссёром. Когда я пришёл на Свердловскую киностудию, там был этот механизм. И ты садился в лодку, которая тебя везла.

– На заседании вы попросили президента отменить справки от телеканалов, которые требуются документалисту, чтобы получить грант на съёмку фильма. Владимир Путин уже распорядился, чтобы министр это сделал. Но по сути, пусть не очень уместно, но так государство пыталось связать режиссёра и телевидение. Ведь пока документального кино в эфире почти нет…

– Подождите. Одно дело, когда есть продукт, который телевидение берёт. Другое дело, когда вы идёте на местное телевидение и берёте по знакомству справочку о том, что они покажут ваш фильм. Но на самом деле этого не будет… Мне после заседания позвонили с одного федерального канала и сказали: «Спасибо тебе, что больше нам не надо никаких справок писать!» Это тоже была фикция. Вы посмотрите реально: сколько выдали справок и сколько реально показали!

Я ведь делаю фильмы для телевидения и понимаю, в чём на самом деле проблема. В эфир берут картину, которая пройдёт ОТК (отдел технического контроля), где разборчивый звук, качественное изображение. Снимать надо на хороших камерах – для изображения Full HD или 2 К. Кроме того, сегодня большой дефицит фильмов на важные темы. Люди в основном занимаются бытописательством, снятым кое-как, без операторов… Ну что мне вам рассказывать? Вы же видите на фестивалях этот поток. Некоторые получают гранты и из полутора миллионов на картину тратят 300 тысяч… Можете позвонить в Красногорский архив и задать вопрос – что за продукция приходит к ним по этим грантам, полученным за справки.

Думаю, критерии должны быть другими. Вот если студия Федорченко («29 февраля») или Негашева («СНЕГА») показала свои работы на разных фестивалях, получила за них призы – разве не они в первую очередь достойны того, чтобы получить эти гранты? И ни на одну картину в год, а на 10–12, чтобы это был поток, настоящее производство.

– На заседании неоднократно говорили о режиссёрах-дебютантах, о поддержке молодёжи. Вы выпустили уже не одно поколение документалистов, помогая им в творческом плане встать на ноги. Они успешны в профессии?

– Мои выпускники уезжают за границу. На ту поддержку, которая оказывается дебютанту, если и можно что-то снять, то уж совершенно точно нельзя прожить. Максим Арбугаев , который показал в Екатеринбурге на последнем фестивале «Россия» фильм «Бой», сейчас снимает для National Geographic. Софию Гевейлер выбрал FOX. За границей неглупые люди, думаете, они профессионалов не видят? У нас же нет таких студий, и специалисты нам не важны. Винить телевидение в этой ситуации странно, там тоже наши люди – на ВГТРК документальным кино тоже руководит выпускник ВГИКа. Вы думаете, этот человек не хочет хорошего документального кино? Не хочет зрелищного кино, не хочет поменять сетку, чтобы эти картины показывались не поздно ночью, а в прайм-тайм? Хочет. Но для этого нужна база, на которую люди должны опереться.