Татьяна Дорохова: «Необходимое качество для педагога – искренность»
В Уральский государственный педагогический университет вчерашние школьники поступают с разными планами на студенческую жизнь и профессиональное будущее — не всегда это будущее бывает изначально связано со школой.
Татьяна Сергеевна, так все-таки, педагогика — это искусство или ремесло?
Безусловно, и то, и другое. На самом деле в первую очередь это, конечно, призвание. Но осознать, что это призвание у тебя действительно есть, ты не сможешь до тех пор, пока не придешь в школу и не попробуешь. Поэтому это еще и ремесло. Конечно, ремесло помогает. Мы нарабатываем знания, умения, навыки, без которых мы просто не можем быть хорошими педагогами, не можем взаимодействовать с детьми — в соответствии с целями, которые ставят документы об образовании, в соответствии с требованиями, которые они к нам предъявляют. Если эти навыки не сформированы, нам крайне тяжело свое призвание реализовать. С другой стороны, понятно, что без ситуации успеха мы тяжело продвигаемся вперед, с трудом растем и совершенствуемся. А ситуация успеха создается как раз благодаря ремеслу. Но если ты действительно не относишься к ребенку...
С любовью?
Я много спорю со своими студентами, нужно ли любить ребенка, что такое любовь к ребенку. Любовь — субъективное чувство. В дискуссиях мы говорим об уважении к ребенку, приходим к тому, что мы должны уважать ребенка, и в первую очередь — уважать в ребенке человека, личность, обладающую определенными правами. Но если он не сознает своих обязанностей, часто он как конкретная личность такого уважения не заслуживает. Тогда мы выходим на принятие и понимаем, что как профессионалы принимать мы должны каждого. Необходимое качество для педагога — эмпатия. Готовность принять любого человека со всеми его проблемами. Без нее работать в школе будет очень тяжело.
Есть три компонента, без которых педагог не состоится. Первое — принятие, эмпатия, как я уже сказала. Второе — искренность. Если ты неискренний, дети сразу тебя раскусят. Они чувствуют фальшь, считывают ее на биологическом уровне. Как они это делают, я до сих пор не знаю. Но иногда не успеешь ты о чем-то подумать, и они тебе уже это озвучивают. И третье — это умение получать удовольствие от того, что ты делаешь. Если ты кайфуешь с детьми, кайфуешь от своего предмета, радуешься, когда дети делают свои маленькие открытия, — они тоже это чувствуют, и удовольствие от взаимодействия детей и педагога становится взаимным. И если педагог уставший, измученный, неудовлетворенный своей жизнью — дети это сразу чувствуют и ловят деструктивную волну. Педагог — это немного артист. Когда-то Андрей Миронов выходил на сцену играть Фигаро, смеялся на сцене и заставлял смеяться зал, а у него в это время тяжело болела мама, — вот так же и педагогу, переступая порог школы, приходится оставлять за этим порогом свои личные проблемы, не нести их детям.
Получается, если у человека нет этих трех условий для становления хорошего педагога, не стоит и пробовать?
Вовсе нет! Это не задатки, а качества, и их реально развить. А вот как? Тут все до банальности просто. Невозможно научить, можно только научиться самому. Невозможно воспитать, можно только воспитать себя. Если человек поставил себе цель развиться в этой сфере, он и учится, и развивается, и воспитывается. Мы на парах можем и должны создавать условия для этого развития, давать установки, предлагать ресурсы. Но если студент сам не хочет — у него и не получится. А если захочет — никаких проблем не будет. У меня были студентки, которые выходили в школу со второго курса. Самые обычные студентки, не гении. Просто им очень хотелось этому научиться. Уже на первом курсе они ходили к школьным педагогам и сначала просто присутствовали на уроке, взаимодействовали, задавали вопросы. Потом они учились в пединтернатуре и после нее вышли в школу уже готовыми педагогами. Поставили цель — и достигли ее.
Сейчас вообще такое время: ты сам, сам, сам. Твоя активность определяет твой результат, за тебя никто ничего сделать не сможет.
А нужна ли учителю пресловутая харизма? Важна она?
Только харизма ничего не решит. Я убедилась, что нужна команда. Нужен коллективный разум, когда несколько человек горят и поддерживают это горение друг в друге, и каждый реализует свое направление и получается общий результат. Один педагог, каким бы харизматичным он ни был, без поддержки просто выгорит. Или его результаты будут частными, индивидуальными, но не системными.
Как вы сами, историк по образованию, выпускница классического университета — УрГУ им. А.М. Горького — пришли к преподаванию педагогики?
В центре научных интересов у меня симбиоз — история педагогики. Даже больше, история социальной педагогики. Я нахожу ее повсюду. Главное же в том, что будучи историком, я в свое время, на 3-м курсе, пришла в школу. В то время это было еще странно и немного ново, но тогда было немало энтузиастов, которых не устраивало качество образования в официальных школах, и они создавали частные. Я пришла работать в один такой проект и нашла там свои плюсы и минусы. Плюсы — я поняла, что мне интересно и комфортно работать с детьми, что я действительно этого хочу. У меня была база — педагогический отряд «Пламя» и несколько выездов с детьми в летний лагерь. Отряд мне очень много дал — научил и взаимодействовать с детьми, и получать удовольствие от этого взаимодействия. А вот методики, дидактики, теории воспитания мне очень сильно не хватало. У нас в университете педагогика преподавалась один семестр и потом был зачет. Этого было катастрофически мало. Но мне повезло — после первой частной школы я пришла в другую, школу «Индра», и там работаю уже 27 лет. Там меня встретили замечательные педагоги-методисты и научили очень многому. Я сначала бунтовала, сопротивлялась «причесыванию», но потом поняла, что они были правы. Я наработала методику, которой мне не хватало. Защитив диссертацию по истории социальной педагогики, я пришла в вуз. Мне предложили читать педагогику вместо истории. Мне сначала было страшновато, но я принялась изучать этот курс, и очень помогло то, что я не уходила из школы. Мой собственный учительский опыт — та база, которая мне помогает. На сегодня у нас на кафедре педагогики под руководством Юлии Николаевны Галагузовой сложилась отличная команда. Мы написали учебник «Основы педагогики». Я с удовольствием читаю этот курс, и он действительно стал для меня любимым!
Расскажите, пожалуйста, о Декаде истории педагогики, которая от года к году становится все продолжительнее, разнообразнее и интереснее. Это попытка хотя бы таким образом ввести материал по истории педагогики в учебный и внеучебный процесс?
Началось все с юбилеев выдающихся педагогов. Мы не знали, как отметить юбилейные даты, знаковые для страны — Макаренко, Сухомлинский, Шацкий, Корчак... Студенты мало о них знают и не читают их труды. Когда я поняла, что, например, будущие учителя музыки не знают, кто такой Станислав Теофилович Шацкий, которого приглашали певцом в Большой Театр, мне стало обидно. Я пришла к студентам-филологам и предложила что-нибудь провести к юбилею Антона Семеновича Макаренко. Вбросила идею — и тут сработал коллективный разум! Студенты мне прислали около 20 вариантов мероприятий. Вот из них и родилась наша декада, и она все разрастается, и студенты сами предлагают форматы, сами их наполняют содержанием.
Очень хорошо, что и наша кафедра стала больше, и идей стало больше. Каждый преподаватель старается взять на себя направление, которое он знает и любит.
В беседе с Татьяной Сергеевной мы также обсудили важность педагогики именно как традиционной классической дисциплины в полном, неурезанном варианте: это альфа и омега подготовки будущих учителей. Поговорили о кибербезопасности детей, о ловушках и этически неоднозначных моментах на этом пути при безусловной необходимости защищать детей от опасного контента. Поговорили о вожатском опыте, о том, что выезд вожатым в лагерь может стать самой первой профессиональной пробой, позволяющей каждому для себя решить: получится из него педагог или не получится. Интервью опубликовано в газете «Народный учитель».
Беседовала Ирина Шаманаева